Максим Миронов
В последние несколько дней стоит непрерывный плач интернет-сообщества по безвременной кончине РБК. Пафос бесконечных колонок и комментариев сводится к тому, что это очередное наступление на свободу слова, гражданское общество лишилось еще одного качественного источника информации, и вообще мы все в результате этого разгона сильно проиграли. Однако истина заключается в том, что проиграл от этой истории прежде всего Прохоров, а журналистский коллектив РБК и гражданское общество скорее выиграло. Почему?
Потери Прохорова очевидны. Уход редакции практически в полном составе означает почти неминуемую потерю трафика, а значит и рекламной выручки. Возможно, потеря будет временной, и ему удастся найти новую качественную команду, но это не будет решением всех проблем. Этой новой команде придется долго биться за доверие читателей, ведь убедить их, что они будут работать не под диктовку кремля и/или собственника будет очень тяжело. Расставание со старой командой тоже затратное мероприятие. Учитывая то, что уволенные редактора не дают комментариев и ведут себя очень тихо, затраты Прохорова на увольнение были значительными. Наконец, после разгона редакции, потенциальная привлекательность актива для стороннего покупателя резко упала. По слухам, с Прохоровым вели переговоры о продаже актива именно чтобы купить и умиротворить редакцию. Когда редакция разогнана, то ценник, который могли бы дать Прохорову за РБК, резко понизился. Самое главное, что вся эта история с РБК вызвала серьезные проблемы для других активов Прохорова – видимо, поэтому он и решился ликвидировать редакцию РБК сам. Итого общие потери Прохорова от инвестирования в РБК могут быть оценены в десятки если не сотни миллионов долларов.
Журналистский коллектив в целом и Елизавета Осетинская в частности, безусловно, выиграли. Когда Осетинская стала главным редактором Ведомостей, то это уже была лучшая деловая газета страны. У любого предприятия есть большой запас инерции, и стороннему наблюдателю было непонятно, успехи Ведомостей во времена ее руководства это ее заслуги, или все-таки инерция от Леонида Бершидского? Forbes также был вполне успешным изданием к моменту ее прихода, поэтому опять же причинно-следственные связи по поводу ее влияния на успех ресурса отследить довольно сложно. РБК же в 2000-ые было помойкой – смесь из пересказанных новостей Интерфакса и откровенной джинсы. Лидеры рынка того времени, Ведомости и Коммерсант, РБК даже всерьез не воспринимали. За два года РБК превратилось в лидера бизнес и общественно-политической журналистики – это стало очевидно и участникам рынка, и читателям. То, что РБК стало самой влиятельной бизнес-газетой было признано и самым главным читателем нашей страны, правда, его признание, как обычно, выразилось в весьма специфической форме. И самое главное, стало очевидно, что это заслуга Елизаветы Осетинской, Романа Баданина, Максима Солюса и их команды журналистов. Поэтому за эти два года их социальная капитализация (доверие и популярность среди читателей) резко возросла. И именно размер этой капитализации определяет, насколько дорого они смогут продать свой талант в будущем. Таких возможностей есть как минимум три:
- Создание собственного медиа-проекта. Усилиями властей, все больше и больше состоятельных людей были вынуждены уехать заграницу. Их уже не сковывают бизнес-интересы внутри России, поэтому они готовы инвестировать в независимые медиа-проекты. Галине Тимченко удалось относительно легко и быстро найти инвесторов для Медузы, и в целом этот проект можно оценить как успешный – за полтора года Медуза стала одним из лидеров рынка, выполняя в целом финансовый план. Социальный капитал команды бывшего РБК не меньше, чем команды бывшей Ленты, поэтому при желании они без проблем смогут найти партнера и запустить собственный проект.
- Создание индивидуальных СМИ-блогов. В современном мире каждый популярный журналист может создать собственное СМИ. Чем больше узнаваемость и популярность, тем выше будет посещаемость, а, значит, рекламная выручка. По этому пути пошли Варламов и Кашин.
- Возможно, всю команду РБК, или основную часть захочет купить кто-то из конкурентов. Ведь это очень выгодная сделка – купить лучшую команду на рынке, внезапно оставшуюся без работы. Купить команду всегда на порядок дешевле, чем купить конкурента. Интересней всего подобная покупка была бы для Ведомостей. Стоимость костяка команды РБК не превышает миллиона долларов в год, и подобные инвестиции позволили бы Ведомостям качественно улучшить собственный контент, вернуть себе лидирующие позиции и резко поднять посещаемость сайта. Такие возможности на рынке выпадают крайне редко, и те медиа-менеджеры, которые заботятся о посещаемости и капитализации собственных активов должны, безусловно, такими обстоятельствами воспользоваться.
В конце концов не важно, как конкретно бывшие журналисты РБК распорядятся своим социальным капиталом. Главное, что последние два года работы в РБК позволил им резко увеличить потенциальный круг таких возможностей.
Однако больше всего от разгона РБК выиграло гражданское общество. Исторически все крупнейшие медиа в России контролировались олигархами. Основная причина, для чего их держали – политическое влияние. Чубайсу было достаточно договориться с ключевыми олигархами, чтобы поднять рейтинг Ельцина в 1996 г. с 2% до победы на выборах. Путину, для обеспечения мощнейшей медийной раскрутки в 1999-2000-х гг., было достаточно заручиться поддержкой Березовского, контролирующего ОРТ и Коммерсант. Медиа-ресурсы, контролируемые государством, принципиально не отличаются от контролируемых олигархами. Их владельцам плевать на экономику (именно поэтому и государственные, и олигархические медиа-активы зачастую глубоко убыточны). Они могут назначать журналистам дикие зарплаты, не заботясь о том, может ли этот журналист хоть когда-то отбить затраты на себя рекламной выручкой или платой за подписку. Они могут вопреки интересам читателей нанимать и выгонять журналистов, менять концепцию и т.д. СМИ, контролируемые олигархами, существенно извращают нормальную структуру медиа-рынка. Во-первых, для их владельцев интересы основного бизнеса всегда превалируют. Можно ожидать, что их медиа-ресурсы не будет писать плохо об других активах этого олигарха, или наоборот, вступать в конкурентные войны на стороне своего акционера. Если же власти настоятельно попросят и пригрозят проблемами основному бизнесу, то собственник легко готов изменить редакционную политику и уволить неугодного главреда (см. кейсы Газета.ру, Лента.Ру, РБК). Поэтому для собственника-олигарха интересы читателя всегда будут вторичны, а интересы основного бизнеса первичны. Во-вторых, медиа, подконтрольные олигархам, поднимают планки зарплат до нерыночных высот (им же не нужно заботиться о прибыльности, их держат для другого), тем самым не давая развиваться по настоящему независимым медиа. К примеру, Дождь никогда бы не смог конкурировать по зарплатам со «старым» НТВ (к слову, именно подобная финансовая политика привела к тому, что НТВ загнали в долги и это было формальной причиной перехода собственности от Гусинского к Газпром-Медиа). Не надо питать иллюзий, Прохоров купил РБК не как бизнес инвестицию. Уплаченные в 2009-году 80 миллионов за 51% акций, с учетом 220-225 миллиона долларов, это соответствует оценке всей компании около 380 миллионов долларов! Для 2009 года подобная оценка была явно нерыночная — рекламная выручка всех газет в том году упала примерно в 2 раза, и они все ушли в глубокие убытки. Никаким разумным бизнес-планом такая оценка оправдана быть не может (для сравнения, Кудрявцев купил Ведомости в конце 2015 года по оценке 10 миллионов евро). Первая за много лет операционная прибыль, полученная в 2015 году – 200 тыс. долларов, никак не может оправдать ни цену покупки, ни убытки прошлых лет. Если Прохоров не купил РБК как бизнес актив, то единственный оставшийся вариант – он приобрел его, как инструмент политического влияния. Именно в 2009 году он собрался идти в политику и даже два раза туда сходил. Поэтому именно для целей влияния на российское общество Прохоров купил РБК и продолжает его держать. Просто пока этот актив ему был не сильно нужен – он пустил туда Осетинскую и Ко временно похозяйничать. Как только ему это стало невыгодно – он от них избавился. Не нужно питать иллюзий. Если бы Прохоров в третий раз решил сходить в политику, или начал бы какую-то корпоративную войну, или бы ему еще для каких-то целей понадобилось бы общественное влияние – он либо бы заставил редакцию делать то, что ему надо, или переформатировал редакцию в своих целях. Если он смог уволить главного редактора после давления из Кремля, то почему он не смог бы сделать то же самое, если бы давили его бизнес интересы? Не для того люди покупают актив за 400 миллионов долларов, чтобы гражданскую журналистику развивать.
Чем раньше ведущие медиа-ресурсы избавятся от контроля олигархов, тем лучше будет для развития качественного медиа-пространства. Как ни парадоксально, Кремль в этом активно помогает. Ведь это как с наркотиками – ключевым фактором является спрос. Их можно запрещать, банды можно разгонять и арестовывать, спрос приведет к тому, что появятся новые банды, так как спрос никуда не пропал. Спрос на качественную журналистику стабилен. И именно его наличие гарантирует, что журналисты РБК очень быстро найдут новую работу и смогут предлагать свой товар в новом качестве. Однако ключевой фактор здесь, что рынок мигрирует в сторону небольших медиа, созданных сами журналистами. В последние несколько лет появилось несколько сильных игроков такого плана – Медуза, МедиаЗона, The Question, Kashin Guru, The Insider, Varlamov.ru, Znak.com. Их появление стало возможным именно потому, что олигархи постепенно уходят с медиа-рынка – найм независимых журналистов для них стал сопровождаться слишком большой нервотрепкой. Поэтому независимые издания, наконец, смогли получить доступ к самому ценному ресурсу – качественным журналистам, не соревнуясь с бездонными карманами олигархов. Как ни парадоксально, на медиа, управляемые командами журналистов, намного тяжелей надавить, чем на олигархов. Для них собственный медиа-актив — это вся их жизнь. Им нельзя пригрозить проблемами на других активах – у них их просто нет, нельзя потребовать уволить главного редактора – они зачастую и есть главные редактора. Нельзя потребовать изменить редакционную политику или снять материал – для них основной актив – это доверие читателей, и они готовы биться за этот ресурс до конца. Остается, пожалуй, только уголовное преследование, но все-таки у нас власти пока не столь людоедские и журналистов в массовом порядке не сажают (из-за их публичности, резонанс в обществе может быть огромным). Поэтому чем больше будет появляться по настоящему независимых СМИ, которые контролируются своими собственным редакциями, тем лучше будет для всего гражданского общества, и разгон РБК – это еще один шаг в этом направлении.
http://mmironov.livejournal.com/9907.html
