Кирилл Мартынов
^{Восстановление «народного мемориала» на Большом Москворецком мосту. Фоторепортаж Виталий Кавтарадзе}

В делах и речах правительства столько истерии», — писал в своем дневнике филолог Виктор Клемперер, пытавшийся распутать риторические ходы ультраправой идеологии в Европе 30-х годов прошлого века. Дневник в итоге был издан как замечательная книга «Язык Третьего рейха». В ней автор подмечает, что нацистские власти с самого начала создавали плотную атмосферу страха, словно в голливудских триллерах, и создавать ее могли только те, которые отчаянно боялись сами. Аналогия современной России и поздней Веймарской республики, увы, успела стать избитой, и злоупотреблять ею не следует. Однако все режимы, опирающиеся на правый популизм и риторику национального возрождения, имеют общие черты. Например, они не доверяют собственному народу, догадываются о своей нелегитимности, а еще боятся.

Российские власти (или добровольные их помощники) боятся, например, памяти об убитом Борисе Немцове. Вокруг народного мемориала политика на Замоскворецком мосту развернулось сражение — пока, к счастью, лежащее в символической плоскости противостояния неведомых коммунальных служб и гражданских активистов. Неизвестные в штатском по вечерам зачищают место убийства — так, чтобы на следующее утро люди вновь начинали нести сюда цветы, фотографии и свечи. Цель властей состоит в том, чтобы радикальное насилие оставалось незамеченным, чтобы предать его забвению: дескать, месяц прошел, новость обсудили, пора убраться и забыть. Будто бы и не было никакого убийства вовсе. Нет нужды портить торжественный вид на Кремль этой вашей народной памятью. Насилия в России официально не существует вовсе.

Эта тактика ретуширования (причем буквального) социальной реальности ведет лишь к расширенному импорту квазигосударства «Новороссия», построенного на прямом насилии, внутрь России. Все знают, что сезон охоты на врагов народа открыт, так что даже московская полиция вынуждена официально предлагать охрану журналистам «Эха Москвы».

Угрозы политическим оппонентам, как, например, угроза сотруднице «Новой газеты» в Санкт-Петербурге» Александре Гармажаповой со стороны националиста Любомирского, организатора ультраправого интернационала, — отныне воспринимаются всерьез.

Власти затеяли опасную игру: в сущности, акции вроде зачистки народного мемориала провоцируют людей на открытое неповиновение. Десятки тысяч людей вышли на улицы в день памяти Немцова — теперь нам намекают, что ходили зря. Не случайно зачистка была проведена силами неизвестных, без каких-либо комментариев со стороны официальных лиц. Завтра мост оцепят полицией и запретят к нему приближаться с цветами?

Разумеется, рациональная стратегия для государства состояла бы в том, чтобы всеми возможными способами солидаризоваться с трауром по Немцову и присвоить его себе, возглавить. Путин вполне мог бы приехать на прощание со своим бывшим конкурентом (тоже преемником Ельцина). Депутаты Госдумы не разломились бы надвое, если бы встали в память о руководителе одной из парламентских фракций предыдущих созывов парламента на минуту молчания. Да на мосту можно было сделать официальный памятный знак, рядом с которым еще долго лежали бы цветы. Но изуверская логика правого популизма в нынешнем 2015 году делает это невозможным.

Немцова слишком долго называли врагом в череде других предполагаемых врагов России. Так что теперь чтить его память —  значит скомпрометировать себя связями с оппозицией и тоже стать врагом.

Так что быть при власти в современной России, дышать этой атмосферой и оставаться человеком — это уже почти непосильная с моральной точки зрения задача. Машина по производству врагов уже не остановится, но еще может сломаться.

http://www.novayagazeta.ru/columns/67827.html

Илья Мильштейн

Он с самого начала «дал прямые указания» военным. Мол, в случае чего «приводить в боевую готовность» ядерные ракеты. Он припоминал ход своих мыслей во внутреннем диалоге с западными лидерами: «Вы за что хотите там бороться? Не знаете? А мы знаем. И мы на это готовы…» Так, демонстрируя триумф воли и празднуя первую годовщину российско-украинской войны, президент Путин в фильме «Крым. Путь на Родину» рассказывал о глубоко личном. О том, как в рамках аншлюса собирался развязывать ядерную войну, завершая историю человечества.

Собственно, фильм можно и не смотреть. Все-таки это нелегкое испытание для человека, не склонного к мазохизму: лицезреть постановочные сцены с беднягой Януковичем, застывшим возле своих лимузинов на фоне прилетевшей на выручку «вертолетной группы», или выслушивать тошнотворное вранье про события, предшествовавшие референдуму, и про сам референдум. Как будто про этот сакральный бутерброд с колбасой мы еще чего-нибудь не знаем, включая таинства прикладной демократии. Как будто Игорь Иваныч Стрелков-Гиркин что-нибудь важное от нас скрыл. Да и без Игоря Иваныча все уже было давно известно.

Однако вот эту сценку и эту цитатку стоит посмотреть и запомнить. Нажать на паузу, вернуться, снова прокрутить и понять, что знаменитый Дмитрий Киселев, разбрасывая по телестудии радиоактивный пепел, ничего от себя не придумывал, а с ненужным, быть может, блеском отрабатывал техническое задание. Это надо как-то осознать, чтобы в ходе грядущего процесса люстрации не выставлять прославленного нашего ведущего главным возбудителем ненависти и поджигателем ядерной войны, но по справедливости найти ему оправдание. Он, конечно, возбуждал и поджигал, но был человеком подневольным. Он, как говорится, исполнял приказ, хотя и с видимым удовольствием.

Короче, эту сценку и эту цитатку из вчерашнего фильма стоит посмотреть и запомнить, потому что здесь уникальный случай: Путин не врет. Он говорит правду, то есть рассказывает о том, к чему готовился, учиняя аншлюс. Информирует о планах на будущее, если пожелает захватить еще какую-нибудь часть суши. А также проговаривает вслух свое политическое завещание, что особенно уместно в эти дни, когда он внезапно покинул нас и безутешный его пресс-секретарь буквально ломал руки, не ведая, как объяснить докучливым репортерам таинственное исчезновение шефа.

Вероятно, ради этой сценки и этой цитатки про «боевую готовность» фильм и снимали.

Дело в том, что путинская Россия в столкновении с Западом проигрывает все войны. Войну экономическую — поскольку бюджеты невозможно даже сравнивать, да тут еще и цены на нефть рухнули вместе с рублем. Войну санкционную — по той хотя бы причине, что антизападные санкции более всего вредят России. Войну конвенциональными средствами — тут даже и объяснять нечего. Все, кроме одной.

Ядерная война, которой президент РФ угрожает цивилизации, скорее всего завершится вничью, то есть гарантированным взаимным уничтожением. Это его единственный аргумент в дискуссии с бывшими партнерами по «восьмерке». Единственный, но бронебойный довод. Единственный козырь в игре, которую он ведет, время от времени теряя терпение в спорах и изъявляя готовность оккупировать европейские столицы то ли за две недели, то ли за два дня. Он делает вид, что не боится этой войны, и не исключено, что действительно готов угробить весь мир, отстаивая древнюю Корсунь и священную Новороссию. А может, и впрямь не боится, и Володин, желая угодить начальнику, невольно пророчествовал, когда говорил, что без Путина нет России. Точнее, вообще ничего не будет, если Владимир Владимирович окончательно разочаруется в этом грешном однополярном мире.

Нет, он не самый страшный из национальных лидеров, посетивших сей мир в его минуты роковые. Видали мы гитлеров и покруче. Просто у них не имелось ядерного оружия или вот этого испепеляющего желания его применить, если враги будут сопротивляться. Оттого нет и не было за всю мировую историю политика опаснее для человечества, нежели главный герой фильма «Крым. Путь на Родину».

Нет, кино это смотреть не стоит, но самый важный его сюжетный ход следует оценить по достоинству. В нем содержится послание, которое необходимо выслушать, уяснить, постичь, ужаснуться до глубины души, сделать выводы и поспорить с героем. Применяя при этом самые эффективные полемические приемы, средства убеждения и методы внушения. Многие из них хорошо известны, поскольку холодную войну мы переживаем не в первый раз, но есть и серьезные отличия, о которых сказано выше. Поэтому за дело надо браться творчески, осваивая прежний опыт и пытаясь найти свежие решения. Либо мучительно припоминать хорошо забытые старые.

В общем, пока не поздно, пора спасать цивилизацию, но прежде всего Россию, которая как-то все-таки должна пережить Путина. Пора начинать борьбу за мир, подыскивая самые серьезные контраргументы в полемике с Владимиром Владимировичем и прямо опровергая основной тезис его выступления: дескать, оппоненты не знают, за что борются. Увы, теперь знают, и никогда еще в этом знании не было столько печали.

http://grani.ru/opinion/milshtein/m.239119.html

Лев Рубинштейн поэт, публицист