Кирилл Мартынов
Как в Россию вернулась политика, которая, по мнению министров и сенаторов, теперь повсюду
Сразу несколько плохих новостей — фонд «Династия» Дмитрия Зимина заявил о самоликвидации, кроме того, приостановлена деятельность российского Комитета против пыток и, наконец, в прессе появился «патриотический список» так называемых нежелательных организаций, чья деятельность в России может быть прекращена.
В случае «Династии» даже самым последовательным «лоялистам и консерваторам» ясно, что закрытие фонда прямо вредит интересам России и ведет к одному — научных книг, ученых и образованных людей вообще в стране будет меньше, а наше отставание от мира увеличится. За несколько дней до объявления окончательного решения Зимина Совет по правам человека (СПЧ) при Президенте РФ предпринял финальную попытку повлиять на решение Минюста. В СПЧ потребовали от ведомства отменить решение о внесении фонда в число «иностранных агентов» и, кроме того, извинились перед Зиминым за «оскорбительный ярлык», который наклеил на «Династию» первый заместитель министра юстиции Герасимов, подписавший соответствующий документ.
Министр Коновалов в ответе на имя руководителя СПЧ Михаила Федотова еще раз сообщил: вина «Династии» заключалась в том, что фонд финансировал «Либеральную миссию» Евгения Ясина, а та, в свою очередь, якобы «участвовала в организации и проведении политических акций, в том числе с использованием современных технологий». Политика же, по мнению Коновалова, состояла при этом в том, что «Либеральная миссия» могла влиять «на проводимую государственную политику», а также имела «нацеленность на публичный резонанс и привлечение внимания со стороны государственного аппарата и гражданского общества».
То есть вредная политическая деятельность так и выглядит: делаешь что-то публично, привлекаешь внимание, можешь — хотя теоретически — повлиять на проводимую государственную политику — значит, все, политика налицо.
Интересно, существует ли, исходя из подобного определения, хоть какая-то деятельность, не являющаяся политической? Похоже, что нет, поскольку любые действия граждан, например, собирающихся в кружки по интересам, могут в принципе повлиять на проводимую государственную политику, а «нацеленность на публичный резонанс» сейчас вообще свойственна даже подросткам, пытающимся привлечь внимание к своей жизни в социальных сетях.
Собственно, в этом и состоит ключевая проблема новейшей эпохи «иностранных агентов». Действующая редакция закона об НКО предельно расплывчата и позволяет лепить ярлыки «агентов» на любую некоммерческую организацию с иностранным участием, которая ведет «политическую деятельность». А что считать политикой при этом, решают мудрецы вроде министра Коновалова и российских судей. Примерно это сейчас как раз случилось с «Комитетом против пыток» — вероятно, в нашей стране считается, что пытки являются неотъемлемой частью государственной политики, а попытка бороться с ними, соответственно, рассматривается как вмешательство в суверенитет (и не забываем о вредоносной нацеленности на публичный резонанс).
10 лет назад было принято жаловаться, что политики в России очень мало, ею никто не интересуется. И вот мы наблюдаем, как политика вернулась в сияющих одеждах. После Крыма политическим высказыванием и политической деятельностью считается буквально любое событие.
Если человек не сидит дома и не смотрит телевизор, то он уже занимается политикой. В этом нас убеждают теперь целые министерства.
Что Россия будет делать с таким количеством политики, как переварит ее? Не случится ли так, что министр Коновалов с компанией депутатов кличут на свою головы беду? И в тех обстоятельствах, когда всё — политика, а всякая политика запрещена, люди уже не смогут просто читать друг другу лекции, как это было в случае с «Либеральной миссией» или публиковать доклады о пытках?
Еще интереснее ситуация вокруг новейшего понятия «нежелательной организации» — сейчас в Совете Федерации таких насчитали 12. Это фонд Сороса, Национальный фонд демократии, Международный республиканский институт, Национальный демократический институт по международным вопросам, фонд Макартуров, «Фридом Хаус», фонд Чарльза Стюарта Мотта, фонд «Образование для демократии», Восточно-Европейский демократический центр, Всемирный конгресс украинцев, Украинский всемирный координационный совет, Крымская полевая миссия по правам человека. За исключением украинской линии списка — все старые и известные организации, которые многие годы мирно работали в России. По закону Минюст может своим решением без судебной санкции приостановить их деятельность на территории страны. По мысли сенаторов, это необходимо, так как позволит избежать «подрыва патриотического единства» в стране и свернуть «мягкую агрессию» в отношении России. При этом, например, последняя организация в списке, Крымская полевая миссия по правам человека Андрея Юрова (члена СПЧ), вообще не имеет юридического лица и является фактически группой волонтеров. Как запрет волонтерам публиковать сведения о ситуации с правами человека в Крыму поможет патриотам России сплотиться? Похоже, Россия настолько боится внешнего мира, что единственный путь для спасения нашего «единства» — это искусственно ограничить контакты с ним и вариться в собственном соку. Иное — опасная политика, которая теперь повсюду.
